21572e40     

Волошин Максимилиан - Анри Де Ренье



Максимилиан Волошин
Анри де Ренье
[1910]
АНРИ ДЕ РЕНЬЕ
I
Анри-Франсуа-Жозеф де Ренье родился 28 декабря 1864 года в Гонфлере,
старинном и живописном городке, расположенном амфитеатром на холмах около
устьев Сены.
В настоящее время ему сорок пять лет. Он в полном расцвете своего
творчества. На вид он моложе своих лет. Есть что-то усталое и юношеское в
его высокой и худощавой фигуре. Его матово-бледное лицо,
продолговато-овальное, с высоким, рано обнажившимся лбом, висячим тонким
усом и сильным подбородком, по-девически краснеет при сильном впечатлении. У
него бледные голубовато-серые глаза. Монокль придает его лицу строгость и
некоторую торжественность. {1}
Во всех его движениях, в костюме, в фигуре есть грустная элегантность
цветка, отяжелевшего в расцвете и склонившегося на вялом стебле. Задумчивая
гармония, молчаливость и безукоризненная светскость отличают его среди
говорливой толпы парижских вернисажей и первых представлений.
Его негромкий, слегка певучий, но гибкий и богатый оттенками голос
говорит о замкнутых на дне души залах, о стыдливости духа и о многих
непроизнесенных, затаенных навеки словах.
Такие слова придают поэзии сдержанную силу и гармонию.
Самый совершенный и пластический из поэтов Парнаса - Хозе-Мария Эредиа
- выдал своих дочерей за двух поэтов: старшую за Пьера Луиса, младшую - за
Анри де Ренье.{2}
Как стареющий Лир, он разделил свое царство в области поэзии между
своими зятьями.
Если бы средневековый хронограф рассказывал об этом событии, то он
прибавил бы, конечно, что одну из них звали "La Grece antique" ["Античная
Греция" - Здесь и далее, кроме особо оговоренных перевод с французского], а
другую - "La belle France".[Прекрасная Франция] {3} Впрочем, быть может, он
дал бы им иное символическое имя и одну назвал бы "Стилем", а другую -
"Поэзией".
В этом бы он совпал с Морисом Баррэсом, который при вступлении своем в
академию, заканчивая похвальное слово в честь Эредиа, сказал, намекая на
младшую дочь Эредиа, ставшую женою Анри де Ренье:
"Хозе-Мария Эредиа оставил нам бессмертные произведения и целую семью
поэтов, среди которой в чертах некоей юной смертной каждый мыслит видеть лик
самой Поэзии". {4}
Нет сомнения, что если из поэтического наследия Эредиа проникновение в
стиль и дух античного мира досталось создателю "Песен Билитис", то сама
крылатая победа поэзии, осенившая такою аполлоничеcкою четкостью сонеты
Эредиа, посетила дом Анри де Ренье и избрала именно его среди современных
поэтов Франции.
На долю Анри де Ренье выпала счастливая и завидная доля в искусстве:
быть собирателем плодов, быть осуществителем упорных исканий, которым были
отданы силы нескольких поколений французских поэтов. В нем рафаэлевская, в
нем пушкинская прозрачность и легкость.
С законным правом он мог бы применить к себе стих Бальмонта: "Предо
мною другие поэты - предтечи". {5}
Как отражение в выгнутом зеркале, в стихе его соединились все
завоевания, которые французская поэзия сделала за вторую половину XIX века.
Парнасцы, Маллармэ, символисты приготовили ему путь. Сам он не искал новых
путей. Он стал поэтом-завершителем.
Среди символистов он кажется парнасцем. Но строгий его стих пронизан
всеми отливами чувств и утончениями мысли, доступными символистам.
Мраморная статуя парнасского стиха ожила в его руках. Мрамор стал
трепетной теплой плотью.
Маллармэ замыкал свои идеи в алхимические реторты, магические кристаллы
и алгебраические формулы. Ренье разбил их и сделал из рассыпавшихс



Содержание раздела